СодержаниеВведение
Критерий сопоставления Чезаре Ломброзо «Гениальность и помешательство», «Преступный человек» Мишель Фуко «История безумия», «Ненормальные»
ЗаключениеЛитератураВведениеНастоящая работа представляет собой сравнительный анализ теорий Чезаре Ломброзо и Мишеля Фуко, разработанных ими в ходе изучения пограничного состояния гениальности и безумия у творческих людей. rnВыбранная тема представляется нам актуальной в силу разных причин. Гениальность и помешательство с древних времен и по сей день вызывают интерес ученых, исследованиям этой проблемы посвящено немало научных работ. В то же время, общепризнанной и однозначной теории, к сожалению, в данной области еще нет. rnЦелью данного сравнительного анализа было сопоставить две наиболее, на наш взгляд, интересных теории, чтобы выявить общее и различное во взглядах Ч. Ломброзо и М. Фуко, и попытаться составить свое мнение о проблеме взаимосвязи гениальности и помешательства. rnДля достижения этой цели нам необходимо было решить следующие задачи: изучить отдельно две теории; выявить общие критерии для их сравнения; на основе наглядного сопоставления сделать самостоятельные выводы. rnЧ. Ломброзо, итальянский психиатр, излагает свою теорию в книге «Гениальность и помешательство». Наиболее подробно в книге Ломброзо мы изучили главу «Сумасшедшие артисты и художники», которая, с нашей точки зрения, заслуживает наибольшего внимания. rnФранцузский философ М. Фуко посвятил исследованию умопомешательства целый фундаментальный труд под названием «История безумия в классическую эпоху». При рассмотрении позиции Фуко за основу мы взяли тезисы из статьи «Безумие, отсутствие творения», в которой отражены основные идеи Фуко, и которая является своеобразным авторефератом «Истории безумия». rnТакже заслуживают внимания и те «переклички», которые мы обнаружили в работах ученых, посвященных криминологии (работа Ломброзо «Преступный человек» и сборник лекций Фуко «Ненормальные»). Как известно, Ч. Ломброзо был тюремным психиатром и родоначальником антропологического направления в криминологии и уголовном праве. Ломброзо интересовала в первую очередь личность преступного человека. И основная идея работ в Ломброзо в сфере криминологии – это идея о прирожденном преступнике. rnНемаловажен для нас и тот факт, что Ломброзо проверял свои гипотезы о взаимосвязи гениальности и помешательства на личностях из преступного мира, в области судебной медицины, что было обусловлено его прямой специальностью тюремного психиатра.rnБлизкую в этом отношении мысль мы находим и у М. Фуко, когда он говорит о «юридическом понятии монстра». Хотя Фуко в большей степени интересовала не личность преступника, взятая отдельно, а философская проблема преступления и наказания.rnИсследование и сопоставление взглядов ученых на аномальную натуру преступности в человеческом социуме помогло нам расширить обзор сопоставления и установить различия, присутствующие в теориях Ломброзо и Фуко.rnРезультат нашего исследования мы представили в форме таблицы, которая и является основной частью нашей работы. Заключительным этапом данного исследования являются выводы о проведенном сравнительном анализе.ЗаключениеВ первую очередь следует отметить, что Фуко рассматривает безумие сквозь призму языка – через языковое проявление безумия в литературе (Малларме, Арто и др.), и через наше восприятие самого понятия «безумие» как носителей языка. Ломброзо, в свою очередь, тоже приводит примеры выражения умопомешательства в письменности. Это и есть то общее, что объединяет позиции ученых. Они сходятся в том, что язык безумцев – это язык пустоты (по Фуко), или язык атавистический (по Ломброзо).rnОднако расходятся ученые в самом существенном – во взгляде на взаимосвязь гениальности, какой бы то ни было творческой одаренности и психического отклонения. rnЛомброзо утверждает, что наличие одного непременно предполагает наличие второго, в той или иной мере. В выводах к своей книге, однако, он смягчает подобную позицию высказыванием о том, что «между гениальными людьми встречаются помешанные и между сумасшедшими – гении». Но все содержание работы «Гениальность и помешательство», бесконечные примеры проявления одаренности у безумных и, напротив, признаков душевного расстройства у людей, общепризнанных гениальными, говорят об обратном. Ломброзо тесно переплетает помешательство и гениальность, приписывает им единую сущность, один природный источник, считая и то, и другое отклонением от нормы.rnФуко, в противоположность Ломброзо, с изрядной долей скепсиса рассуждает о том, что «безумие образует обнаженную истину человека», и узнавать себя нам нужно не в словах Нерваля и Арто, а в самих поэтах. Фуко высказывает предположение о том, что «наступит день, когда перестанут понимать, что такое безумие… Тогда Арто будет принадлежать к почве нашего языка, а не к его разрыву; неврозы будут конститутивными формами нашего общества (а не отклонениями от них). И все то, что сегодня мы переживаем как нечто предельное, или странное, или невыносимое, достигнет безмятежной позитивности».rnНесмотря на правдоподобие тезисов Ломброзо, упроченных многочисленными примерами из реальной практики, его теория оказывается нежизнеспособной. Безумие как лирический ореол психического заболевания несостоятельно. По мнению Фуко, «психическое заболевание и безумие – это две различные конфигурации, которые сомкнулись и перепутались в XVII веке, и которые теперь расходятся … в нашем языке». И мы согласны с философом Фуко в главном - когда исчезнет само понятие безумия как отклонения от нормы (неважно, отклонения со знаком положительным или знаком отрицательным, в сторону так называемой гениальности, или в сторону явного психического расстройства), тогда «поблекнет живой образ пылающего разума».rnВажно и то, что на природу безумия ученые смотрят с двух совершенно разных позиций. Если Ломброзо очерчивает безумие и гениальность биологическим кругом, то для Фуко проблема помешательства связана с внутренним отношением человека к безумию (понятие «другого» в человеке, столь важное для постструктуралистов). Безусловно, проблема умопомешательства является решающей для всей системы теорий Фуко, так как отношением к безумию философ проверяет уровень цивилизованности человека, его отношения к культуре, понимания своего места в обществе. Таким образом, понимание человека себя как «безумного», соотношение себя и безумца является по Фуко мерилом человеческой гуманности, уровнем зрелости и статусом личности в обществе. Вследствие этого вся история человеческой цивилизации у Фуко представлена как история безумия.Литература1. Ломброзо Ч. Гениальность и помешательство. – М., 1995.rn2. Ломброзо Ч. Преступный человек. – Издательство Эксмо, 2005.rn3. Фуко М. Безумие, отсутствие творения // Фигуры Танатоса: Искусство умирания. Сб. статей / Под ред. А. В. Демичева, М. С. Уварова. СПб.: Издательство СПбГУ, 1998.rn4. Фуко М. История безумия в классическую эпоху. – М., 1997.rn5. Фуко М. Ненормальные: Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1974 – 1975 году. – СПб.: Наука, 2004.
|
|
